Александр Савко – легенда андеграунда 1980–90х годов. Он стал известен как мастер «совлечения несовлекомого» и острослов своеобразного палимпсеста, хотя и не стирал наждачной бумагой древние манускрипты или старинные холсты.
Копируя в свободной манере и сталкивая разные фрагменты истории искусств в своих работах, Савко вплетает в композицию чужеродных персонажей, которые вторгаются в привычное историческое пространство. Знакомые каждому герои и знаки массовой культуры, обитающие в мультфильмах и комиксах, смешивают эпохи и открывают новые возможности для восприятия и анализа старого и нового. Старое и новое играют в работах Савко на одной сцене. Возможно, это связано с тем, что художник окончил отделение сценографии Одесского театрально-художественного училища.
Театральность и четкость выстроенных сцен свойственна всем сериям Савко. В его работах происходит столкновение эстетики западной культуры и концепции соцреализма, классицизма и поп-арта, бульварного и высокого. Некоторые его картины могут показаться китчем или хулиганской «подрисовкой» в учебнике истории, но это лишь кажущаяся простота заимствования чужих сюжетов.
В своей новой серии, объединенной темой рыцарства, Савко создает еще одну псевдоисторию. Рыцари в картинах уничтожают наследие авангардистских течений, словно средневековую ересь. Рыцарь в данном случае – это орудие устоявшегося общественного мнения. Закованные в латы, агрессивные конники бунтуют против еретических веяний западной Европы, тех самых тайных обществ, принесших в искусство формализм и безобразие. Такая абсурдная конспирологическая теория.
Абсурд в искусстве Савко заключается в том, что герой его серий попадает в неповторимую сцену из исторической живописи прошлого, а у рыцаря есть только настоящее – он человек постоянного действия. У самого автора рыцарь ассоциируется с советским номенклатурным деятелем. И хотя подобная аналогия прослеживается с трудом, его живопись подчеркивает контраст двух разных сфер. Для этого Савко сглаживает фактуру и лишает пространство глубины. Также он сравнивает цвета геральдических одеяний и «лоскутность» живописи Кандинского, Миро, Малевича и других.
Проект художника можно обозначить как серию иллюстраций к учебнику вечных средних веков. «Сокрушители грёз» – не о войне, а о том, что прошлое давно стало неисчерпаемым источником декораций для вечно идущего настоящего. Здесь уместна цитата Федора Ромера: «Это только кажется, что работы Савко язвительны и ироничны. На самом деле в них живут наши неизбывные комплексы, вечно зовущие целовать священные камни Европы в то время, когда они уже безвозвратно погребены под лавой MTV-Везувия». Энергия битвы и кажущегося разрушения оборачивается в «рыцарской серии» – занимательной, почти «мальчишеской» игрой в «войнушку», но с глубоким философским подтекстом. Борьба прекрасного с хорошим продолжается и спустя годы, мир без войны невозможен. И мы не просто наблюдатели, а участники боевых действий, хотим мы этого или нет. Рыцари мы или члены тайных обществ, западники или славянофилы, но все же наши грезы еще не сокрушены.
