— С кем это ты разговариваешь?
— С ней.
— Хе-хе-хе. Это твоя собственная тень. Она разговаривать не умеет.
— Не умеет. Но она всё понимает.
Котёнок по имени Гав
Памятуя, воспринятое из советской школы высокоэпическое речение Ломоносова о «собственных» Платонах, способных родиться на нашей почве, Алексей Политов и Марина Белова родились и с упоением визуализируют то, что у античного Платона существовало исключительно на вербальном уровне. Мировая Паутина преизобилует отсылами на многочисленные иллюстрации «Мифа о пещере» Платона, но в данном случае речь идёт не прямой иллюстрации, а именно о реализации той мнимой конструкции мировосприятия, описанного в этом тексте, реализации его на практике, в 3-D формате, если, конечно, этот формат возможен применительно к тени, отбрасываемой предметом.
Искусство и стереотип поведения художников Политова и Беловой трудно увязать с интонациями и умонастроениями древнегреческой философии. Они как будто не о том, но парадоксальным образом материализуют извлечённые из платоновской «пещеры» умозрительные построения как-то запросто, наглядно, почти играючи. Вообще положение «почти играючи» присутствует в большинстве того, что делают Политов и Белова, что становитсясвоеобразной онтологией их творчества, не упрощая его восприятие до уровня некой игрушки и не усложняя его задачами, присущими многосложной игре. Их искусство пребывает где-то посередине, воспроизводя в равной мере и форму, и содержание двух сопредельных, но противоположных в своих устремлениях полюсов мировидения.
В данном случае Платон со своей «пещерой» — очередная платформа для реализации и развитие художественной программы. И до и после было и будет всё, что угодно, но сегодня Политов и Белова в эту «пещеру» с любопытством заглядывают из той реальности, что кажется им более достоверной или альтернативной.
«Платон нам друг…», — однажды написали Политов и Белова на входной двери Крокин галереи. А могли бы написать всё, что угодно. По крайней мере, всё, что отбрасывает тени.
Александр Петровичев, Крокин галерея
