Галерея Эритаж при поддержке Института итальянской культуры в Москве проводит выставку, где картины ключевых итальянских мастеров художественного движения новеченто – Пьетро Маруссига, Акилле Фуни, Феличе Казорати, Марио Тоцци, Чезаре Монти – впервые представлены в сопоставлении с произведениями живописи, графики, скульптуры, фарфора, дизайна советских художников той же межвоенной эпохи – Кузьмы Петрова-Водкина, Владимира Фаворского, Татьяны Купервассер, Владимира Ковальского, Надежды Лермонтовой, Алексея Зернова, Марии Ломакиной, Владимира Лебедева, Дмитрия Крапивного и других. В экспозиции также представлены работы художников русского зарубежья, которые служили связующим звеном между Советской Россией и Европой, в частности произведения Бориса Григорьева и Леопольда Сюрважа. Отдельную секцию выставки составят советские и итальянские художественные издания этого периода, связанные с эстетикой новеченто. Всего на выставке будет представлено более 70 произведений.
Название «новеченто» в буквальном переводе означает «двадцатый век», отражая желание быть максимально современными у художников, вошедших в эту группировку, и у объединившей их Маргариты Сарфатти – талантливого критика и искусствоведа. Однако само понимание «современности» сильно изменилось с момента авангардной революции конца 1900-х. И итальянские, и советские художники, представленные на выставке, при большой разнице их творческих позиций, одинаково не желали участвовать в формализованных экспериментах авангарда и футуризма. Они стремились выстроить новый художественный язык на стыке модернистских приемов и отсылок к старому европейскому искусству от античности до Возрождения и иконописи. Привнести в современное, урбанистическое искусство «классические» пластические и смысловые ценности.
Задача выставки – это смелый эксперимент: показать в сопоставлении искусство течения новеченто, поддерживавшего Муссолини, и советское предвоенное искусство, которое мыслило в сходных c новеченто эстетических категориях – соединения модернизма с европейской, а точнее средиземноморской, классикой. И советское искусство, и новеченто были порождением тоталитарных режимов, однако предпочитали не использовать открытую, «лобовую», агитационную символику. Однако, как и любой нео-имперский стиль, произведения художников обеих стран тяготели к классицизму, идеалам Возрождения, стремились к поискам большого стиля. Но очень важно для взгляда из сегодняшнего дня, что и советские и итальянские художники смогли уловить и более глобальные настроения века – предчувствие катастрофы войны и неоправдавшихся идеологических надежд. В их работах нашло выражение не только стремление к монументальному, над-индивидуальному искусству, но и очень человеческое личностное предчувствие грядущих трагедий, отразившихся в уходе от реальности, погруженности в мир возвышенных грез, любви к иллюзионизму, отчасти даже к сюрреалистическим эффектам.
Сегодня, спустя сто лет, все лучше становится видно, что несмотря на индивидуальность работ каждого из этих мастеров и стремление апеллировать к национальным ценностям, между работами итальянского новеченто и произведениями советских художников есть удивительные параллели, в которых эпоха проявляла себя вне и сверх национальных границ. Судьба художников Италии и Советской России часто оказывалась схожа. Творчество этих мастеров, живших в разных странах, работавших в совершенно несхожих условиях объединялось схожим способом мыслить, чувствовать и визионерски отображать свое время.
