Коллекция #2: Немагистраль

Художественную территорию трудно чётко определить, её нельзя разбить на строгие административные области и очертить непрерывным контуром, но можно пройти маршрутом, который проложил человек, хорошо знакомый с путями и дорогами. След в след зритель шагает магистральными направлениями за галеристом, издателем, автором статей и экспертом в области отечественного искусства 1920-30-х годов. Но можно свернуть с главной дороги на узкую тропу и оказаться в области, оторванной от привычных тем, техник, существующей вне обозначенного временного периода и географических координат, потеряться на периферии.

Предметы частной коллекции не указывают нам на человека, каким мы его видим со стороны. Они говорят точнее: таят его воспоминания, дружеские отношения, случайные происшествия. Личное собирательство исключает погоню за знаковыми работами или возможной выгодой. Коллекционеру дороги не шедевры, но близкие трогательные вещи, отдельные ценные предметы, стоимость которых может быть ничтожна. Среди находок антикварного рынка Пармы или из кладовой советского писателя хранитель, думается, может отдохнуть и приступить к работе над новыми направлениями, маршрутами, магистралями… И в помощь ему расписные печные изразцы середины XVIII века, автолитография Ильи Кабакова, лубок родного казанского далёка, фотография Ман Рэя с аукциона Sothebys, живопись Роберта Шведе 1840 года и Игоря Макаревича, живущего по соседству. И даже наше Всё — маска вождя русской революции и маска поэта, чьё изображение давно стало расхожим атрибутом интеллигентных московских домов. Такой широты собрание не вяжется с представлением о Галеев-галерее и о самом Ильдаре Галееве, строгом, ироничном перфекционисте. Явить себя уязвимого, чуткого и доброго, зафиксировать своё внутреннее устройство в экспозиции «Коллекция #2: Немагистраль» — смелый поступок, которому сложно дать обоснование. Какая потребность привела Ильдара Галеева к этому доверительному жесту? Возможно, всё дело в дружбе с Перелётным кабаком.