In the silence of your bones and eyes, forgotten magic sits and waits for fire.
Роберт Монтгомери, лондонский художник и поэт
Корнели Толленс – известный голландский фотограф. Сотрудничает с такими жур-налами, как Vogue, Dutch, Elle, Elegance и другими. Ее работы публиковались в Avenue, JFKmen, Credits, La Vie en Rose и Playboy, кроме того она участвовала в создании всемирно известных рекламных кампаний для многих международных брендов, таких как Mercedes, Nike, Ikea, Nokia и Martini. Фотографии Корнели Толленс регулярно выставляются в Ми-лане, Париже, Брюсселе, Амстердаме, Нью-Йорке, Киото, Москве и других городах по все-му миру.
В чудесном мире своих фотографий Корнели Толленс сочетает животный инстинкт и девичью невинность. В ее фотографиях можно увидеть и более глубокий слой, в котором главную роль играют пустота и желание. Работы Корнели Толленс, кажется, представляют поиск Невозможной Любви, попытку союза духовного и плотского. Обнаженное женское тело в сочетании с цветами и растениями порождает предельно чувственные, тактильные ощущения. Утонченный эстетизм фотографий превращается в почти физическое влечение и желание. Даже натюрморты, которые традиционно фиксируют «мертвую природу», в работах Корнели приобретают чувственность и эротизм. Ее работы будто воспевают торжество плоти и непрекращающегося удовольствия.
Исследуя темы эротики и экстаза как влечения к смерти, Корнели Толленс неизбеж-но оказывается в ряду таких провокационных фотографов, как Роберт Мэпплторп, Нобуеси Араки и Беттина Реймс, которые в своих портретах постоянно стремились нащупать границу между привлекательным и отталкивающим, красотой и уродством. Как и для этих авторов, для Корнели важно обнаружить, в какой момент желание как благородная жизненная сила перерастает в вульгарную похоть, и попытаться тем самым переосмыслить дихотомию эротики и порнографии. В новой серии работ, фотограф демонстрирует, как естественная красота женского тела изгибается и выворачивается наизнанку в своих предельных, пограничных состояниях, порой обнажая крайние, почти непристойные проявления человеческой натуры.
Однако в случае Корнели Толленс, одержимость Танатосом и стремление к смерти во многом смягчается флером ее девичьих фантазий, наивностью и невинностью самых страстных женских грез. Несмотря на все свое плотское, телесное присутствие, девушки на ее фотографиях будто растворяются в наслаждении, тают от неги, их контуры размываются в сладкой дремоте, тела приобретают призрачные очертания.
Другой аспект творчества Корнели, который удерживает ее произведения на тонкой грани между обостренным эротизмом и банальной пошлостью, — особая, почти живописная техника. Бархатные глубокие цвета, неочевидные благородные оттенки и полутона краски, мерцающий свет и смягчение контуров («сфумато») наследуют традициям лучших образцов европейской живописи, внимательной к деталям и фактурам. Некоторые ее работы выступают оммажем полотнам Курбе («Происхождение мира»), Мане («Олимпия», «Завтрак на траве») и Шиле («Девушка на коленях, опирающаяся на локти»). А магическая связь красоты, чувственности и смерти, которой пронизаны работы Корнели Толленс, напрямую отсылает к эстетике фламандских натюрмортов 17 века с их роскошным великолепием.
