Если говорить о живописи, то у Вадима Леухина, прежде всего — это концептуальный проект. Сюжеты работ самые обыденные, изображающие быт, пейзажи и праздники обычных людей. Часть работ серии сделана по личным воспоминаниям, ощущениям, другая по оригинальным фотографиям советского времени. Обращение к фотографии в ХХ веке имеет давнюю традицию. Джордж Мур, друг и единомышленник французских импрессионистов, посвятил целую главу своей книги «Современная живопись» вопросу о влиянии фотографии. Мур сокрушается по поводу того, что художники его времени, желая идти легким путем, просто переносят фотографию на холст и пишут поверх готового изображения. Начиная с простого копирования изображений, как у Ивана Крамского, позже фотография становится источником вдохновения и эксперимента. Художники начинают работать с фотографиями, репродукциями, вырезками из журналов и газет, относясь к этому материалу, как к исследованию и отражению реальности. Достаточно вспомнить шелкографии Энди Уорхола и его идею тиражирования искусства, эффект деформации и смазанности живописи Френсиса Бекона, взятый с испорченных фотоотпечатков, исследования Девида Хокни и Адриана Гение.
Живопись в своей академической основе сохранилась в России, как наследие недавнего прошлого. Некогда консервативная школа распалась на множество течений современного визуального искусства. У Вадима Леухина использование реалистических традиций живописи с новым экспериментальным подходом построения пространства картины, создало свой специфический стиль — «неосоветский реализм’. Приём рисования с фотографий, в данном случае, не самоцель, а служит для лучшей репрезентации своих собственных идей. Цитата наполняется новым содержанием, входит в зону другого контекста. При этом цитатность не имеет ничего общего с подражательством, копированием, это очень тонкая интеллектуальная игра, диалог с первоисточником. Коллаж из цитат и временных наложений, разрывов и определяет визуальную составляющую живописи. Отрывочное повествование наполнено цветными осколками, растворением в них фигур, кусками неокрашенного холста. Всё это имеет как практическое, так и символическое значение, оно наполнено осознанием советского опыта, его анализ. Это не историзация прошлого, а, скорее, его актуализация для настоящего, несбывшееся обещание будущего.
