Мила Маркелова ничего не придумывает — она всего лишь актуализирует ключевые фрагменты реальности и уже потом фиксирует процесс, помещая происходящее под увеличительное стекло. Каждой своей работой или проектом художник как бы подбрасывает в топку окружающей жизни очередную порцию энергии, тем самым придавая привычной повседневности дополнительный кураж и ускорение. И сразу же тайное становится явным. Запретное — доступным. Действие начинает развиваться еще стремительнее. Актеры выходят за рамки отведенного текста и подчас даже за рамки приличия. Банальное и повседневное превращается в праздничное и эксклюзивное. Гормоны раскрепощаются, бунтуют и требуют удовлетворения. Эмоции фонтанируют и переплескивают через край, раскрывая самые потаенные мечты и желания. Объекты смещаются и меняются местами (как на иконе с ее обратной перспективой). День и ночь, пространство и время, сон и явь сливаются в единое целое. В результате вся экосистема воспринимается как некий катящийся с горы ком, который на наших глазах увеличивается в размерах и втягивает в себя все, что попадается на пути. И вот мы уже помимо нашего желания, не задумываясь о последствиях и подхваченные всеобщим возбуждением, оказываемся среди непредсказуемого водоворота страстей и эмоций наших соотечественников — в специфической стихии русского космоса.
Картины Милы Маркеловой проще всего сравнивать с рассказами Михаила Зощенко. Первая ассоциация, которая приходит в голову. Методика, алгоритм у обоих авторов практически один и тот же — поставив перед обществом метафизическое зеркало, вынудить публику заглянуть в глубины самих себя, увидеть «дно» или изнанку нашего коллективного бессознательного и решить, есть ли у нас шанс изменить собственный менталитет на более рациональный, и тем самым принять «цивилизованные» правила игры, или же мы достигли предела эволюции, и нам остается только почивать на лаврах собственной бесшабашности, кичась наклеенными на нас ярлыками «ватников» и «вечных совков». Ну а так называемый «юмор» получается сам собой — естественно и органично, потому что смеховое мироощущение — во-первых, неотъемлемая часть нашей широкой и разгульной души, а во-вторых, ирония не позволяет серьезному автору-интеллектуалу впасть в пафос «обличительства». Ведь настоящий писатель не может быть «сатириком» — как истинный художник не может быть «карикатуристом».
Вот и живопись Милы Маркеловой язык не поворачивается назвать злой или язвительной. Желающих отыскать в представленной экспозиции насмешку или сарказм ждет разочарование, поскольку виновница торжества продолжает традиции тех отечественных мыслителей, которые своей любовью к России, тонким пониманием особенностей национальных охот и рыбалок во всей их причудливой амбивалентности заслужили право говорить честно и откровенно, показывая все как есть — ничего не гиперболизируя и, тем более, не корча из себя «моралиста».
— Приглашаю слиться с толпою персонажей, смело и без всякого стеснения заглянуть им прямо в глаза, — говорит художник, — раствориться в их пестром круговороте, слиться с ним, в буквальном смысле забиться, как воздух или пыль, в поры их лиц, в носы. Уши, рты. И тогда вопрос: кто мы такие — отпадает сам собой.
По-нашему, так точнее не скажешь. И. Дудинский
С 12 февраля вход на экспозицию свободный.
