Живопись требует времени. Не только для того, чтобы быть сделанной, но и чтобы быть воспринятой, прочувствованной. При этом живопись – это совсем не про время. Важно совершенно потерять счет всякому времени, чтобы получить возможность найти в живописи нечто, что даже не ожидал в ней отыскать. Каждая картина – это сеанс связи с небывалым, неожиданным, давно позабытым, другим, самим собой. И чем меньше мы ожидаем от этой встречи, чем меньше мы готовы к ней тем глубже и ценнее будет наш опыт.
Проходя через медиум живописи, внешний вид изображаемых предметов и событий, всякий раз причудливым образом изменяется и деформируется, согласно субъективной воле автора. Сквозь эту «непохожесть» и разного рода неопределенности, будь то неопределенность очертания фигур или неоднозначность изображённых ситуаций, ещё яснее проступает реальность, та самая, которую стало так трудно ощутить, с тех пор как наше восприятие познакомилось с другими технологиями, регистрирующими окружающий мир, с куда большей точностью и гораздо более высокой скоростью, чем это способна сделать рука живописца.
Стартовой точкой для начала любой моей работы, всегда служат фото референсы, случайно обнаруженные во френдленте Инстаграм. Чаще всего они подразделяются на три категории: фигуры, пространства, цветовые впечатления. Используя несколько скриншотов, найденных таким образом, я создаю графический коллаж, часть которого или все изображение целиком, могут впоследствии стать скульптурой, живописным объектом или так и остаться в формате графического листа. Мне нравится называть свой метод «Цифровым пленэром». Таким образом все, что я делаю, продиктовано чистой случайностью появления этих изображений в сети, моим сиюминутным настроением и темой, с которой я работаю.
Собирая цифровые осколки в одном изображении, разлагая и деформируя их при помощи графического медиума, я получаю в остатке несуществующее событие, не подчиненное привычным, причинно-следственным связям. Погружая полученный результат в пространство живописного опыта и качественно преобразуя его, я воссоздаю на его основе альтернативную вариацию реальности и приглашаю зрителя остаться наедине со свершившимся «живописным фактом», открытым для индивидуальных интерпретаций и необусловленного, эмоционального взаимодействия.
Павел Гришин
