В Антикварном центре на Садовом до 10 мая открыта персональная выставка Татьяны Ян. Она занимает два зала нового культурного пространства столицы и представляет работы автора, созданные в разных техниках. О теме Рима, преподавательской деятельности, российском рынке современного искусства и многом другом специально в интервью для Arttube.
— Почему новая выставка называется Opus incertum?
Полное название выставки «Opus incertum / живопись и другие техники». Таким образом, название само себя расшифровывает (opus incertum – название нерегулярной каменной кладки в древнем Риме) и дает тот смысловой адрес, который присутствует главном цикле работ, представленных на выставке – античность, Рим, римская цивилизация. Основная часть работ — живопись, а также печатная графика в разной технике. В экспозиции второго зала — работы разного времени, что так же было поводом взять такое название. Знаете, это как само течение жизни – дни разной наполненности и разного содержания, образуют жизнь человека, скрепляются его мерой, его судьбой, складываются в общее полотно.
— Расскажите о ваших любимых работах, вошедших экспозицию.
Пожалуй, почти всегда самые любимые работы – это последние. Их еще продолжаешь мысленно дописывать, даже когда они уже висят на стене на выставке, хотя уже и было принято волевое решение считать их законченными. Связь с ними очень сильная. Но вот вся эта римская моя серия, хотя я продолжаю ее уже почти пять лет, дорога мне очень. Наверное, от того, что началась эта работа вместе с очень глубоким, очень особенным чувством к Вечному городу после того, как первый раз в него приехала. И эти холсты для меня с одной стороны – признание в любви к Риму, с другой – возможность быть в этом городе даже когда я работаю здесь, в своей мастерской.
— Ваши произведения последних лет связаны с темой Рима. Почему именно этот город?
Наверное, трудно быть в чем-то менее оригинальной, чем в любви к Риму! И я, конечно, самая крайняя в огромной компании великих, воспевших за столетия этот невероятный город. Он действительно сносит голову с плеч и расправляет тебе крылья, о существовании которых ты никогда не подозревал. В нем есть совершенно невероятная, поскольку практически необъяснимая – радость, которую вдыхаешь сразу, как только возвращаешься туда, какой-то особой густоты и силы, как в детстве, счастье. Рим переносит тебя в систему координат совершенного иного масштаба и вечность в этом городе не фигура речи, но, буквально – его стены и фундамент. О Риме могу бесконечно говорить, наверное, лучше просто посмотреть мои римские работы.
— На выставке представлены живопись и другие техники. Какие именно и с чем вам интереснее работать?
Каждая техника имеет свои уникальные качества, живопись бесконечно богата. Но есть сюжеты, которые лично мне интереснее видеть в техниках, которые позволяют использовать как исходное — фотоизображение, когда сохраняется документальность, но преображенная. Собственно, так возникла моя серия «Боги, люди и герои», которая включает в себя и шелкографию и гимбихроматную печать и цветную фотогравюру. В основе – моя съемка античной и римской скульптуры, которая, по-сути, отчасти выполняла в свое время роль портретной фотографии, архитектурных фрагментов. Для меня это пристальное вглядывание в античность, попытка понять феномен присутствия античности в современности, возможность по-прежнему видеть в античности сегодня живой эталон и меру. Такое пластическое размышление стало темой для этой серии графики.
— Вы занимаетесь книжным дизайном. Какие книги оформляли?
Книги я делаю не часто, скорее редко – только когда есть возможность сделать действительно интересную книгу. Это или альбомы моих друзей – художников, или проекты, в которых я могу работать не только как дизайнер, но и как режиссер, если так можно сказать про книгу, выстраивая параллельный изобразительный ряд. Таким было издание «De Vita Sua» св. Григория Богослова (2011, Греко-Латинский кабинет) с моими заставками и фотографиями фресок и пейзажей Каппадокии, где жил святитель. Таким был очень для меня дорогой, двухтомник «Сады» Ольги Седаковой с ее стихами и переводами Филиппа Жакоте (2014, «Арт-Волхонка). Так же скажу о неизданной, к сожалению, книге «Песнь Песней и Книга Руфь» (2008-2010) в новом переводе свящ. Леонида Грилихеса. Работая над этой книгой, я написала большую серию живописи, которая вошла в макет как параллельный изобразительный ряд, вместе с фресками и ранневизантийскими мозаиками, которые тоже снимала я сама, собирая этот материал в поездках по Святой земле, Иордании и Сирии. Такие книги для меня становятся целым этапом жизни, каждый раз очень значительным, подчиняя себе все мои планы и работу.
— Есть ли в вашем личном списке современные художники, работами которых вы восхищаетесь?
Наверное, стоит говорить о современной живописи широко, как о периоде, который начат импрессионистами и продолжается, пусть с большими оговорками, по сей день. Тогда могу сказать, что для меня есть, две самые главные фигуры – Матисс и Моранди, это мои постоянные внутренние доминанты, некие два полюса напряжения. И конечно, потом еще большой лист очень любимых. Восхищение, наверное не верное слово, оно оговаривает некую дистанцию от источника восхищения. Точнее сказать – вдохновение, поскольку для меня эти художники как постоянный внутренний резерв, источник силы и смысла.
— По вашему мнению, чего не хватает российскому рынку современного искусства?
Пожалуй, это секрет Полишинеля, но не хватает, собственно, самого рынка! Об этом и о причинах написано и сказано очень много и это уже общее место. Пока наша страна живет в состоянии, когда «чего у нас только может не быть, у нас всего может не быть!» действительно, надо очень любить искусство, чтобы вкладывать в него деньги. Но, несмотря ни на что, такие прекрасные люди у нас есть и не мало.
— Какие планы на будущее? Новые персональные или групповые проекты? Преподавательская деятельность?
Продолжаю работать над римской темой, кто знает, может быть она станет для меня вечной, как сам этот город? Из выставочных планов известно пока про две мои выставки: в ноябре в Тарусской художественной галерее и в феврале в Париже. Что касается преподавания – это для меня действительно новая тема в жизни. Я начала преподавать только этой осенью и, неожиданно для самой себя, нахожусь под большим впечатлением от этой деятельности. Я весь учебный год, два раза в неделю по утрам ходила с радостью на уроки — что само по себе для меня было просто невероятно, никогда нигде не работавшей, кроме как в собственной мастерской. Сейчас заканчивается весенний семестр и с осени я планирую продолжать новый курс. Началось это как экспромт, но за лето я бы хотела прописать программу своего курса более конструктивно и осознанно.
