Cамая полная Афиша событий современного искусства Москвы
56 актуальных событий

«Не все поняли, что решетку создал я»

Ретроспективная выставка Александра Зайцева в РГБМ

В Российской государственной библиотеке для молодежи завершается выставка художника Александра Зайцева, получившая ироничное название «Призовое 27-е место». Художник преобразовал пространство в живописную инсталляцию, в рамках которой представлены две наиболее известные его серии — «Форма массы» и «Городской ландшафт». Мы поговорили с Александром Зайцевым о том, как создавалась его новая выставка и стала ли она для него этапной, а также о том, как к ней отнеслись зрители.

Выставка называется «Призовое 27-е место». Это некая самоирония?

Александр Зайцев: Недавно узнал, что оказывается, на школьных спортивных соревнованиях бывают такие места. Словосочетание показалось мне абсурдным, в хорошем смысле слова, и смешным. Звучит как ошибка, но это не так. Думаю, что фраза классно звучит и в какой-то степени отсылает и к теме моих работ и к самому формату — ретроспективной выставке в подвальном зале библиотеки. Не совсем понятно, это успех или нет.

А чем тебя заинтересовала РГБМ? Выставка в библиотеке это довольно необычно. Точнее — непривычно.

А.З.: Куратор выставочного зала Даниил Левитес и директор фонда «СФЕРА» Аня Зыкина предложили мне сделать небольшой персональный проект в библиотеке, и я согласился — подумал, почему бы и нет. Считаю библиотеки важными институциональными ячейками, их наличие в любом городе просто необходимо. А здесь еще и выставочный зал. Я был удивлен функционалом библиотеки, насколько она может быть интересной и современной, хочется, чтобы все библиотеки были такими.

Саша, я знаю, что ты остался под впечатлением от необычного решетчатого потолка библиотеки, который в итоге и стал связующим звеном всей экспозиции. Расскажи, пожалуйста, о том, как ты в итоге обыграл пространство и каким образом создавался диалог между работами.

А.З.: Я создал решетку, которая опускается с потолка, сделав, по сути, живописную инсталляцию. Получается, что потолок действительно стал связующим для моей живописи, где я показал часть работ из серии «Городской ландшафт», в ней я работаю со средой, и часть из серии «Форма массы», в рамках которой я обезличиваю и унифицирую высказывание в социальных сетях. Раньше вместе я их не показывал, а сетка стала общим фоном, на нем моя живопись стала некими окнами. Интересно, что на открытии не все поняли, что эта решетка была сделана мной. Меня спрашивали, как я отношусь к тому, что пространство декорировано таким образом, а я отвечал: «Я сам это создал». Для серии «Городской ландшафт» я сделал еще несколько работ про московские заборы. Что касается «Формы массы», то я использовал и старые работы из этой серии, где я напрямую унифицировал чужое высказывание, присваивая его себе и переводя в живописную плоскость, и новые. В новых речь идет скорей о сторителлинге, связанном напрямую со мной, расплывчатые воспоминания, запечатленные на холсте.

Есть что-то что осталось за рамками выставки или не было воплощено?

А.З.: Есть идеи, которые я бы хотел сделать, но они так или иначе вряд ли бы вошли изначально сюда. С самого начала понимал, что я могу себе позволить в рамках этой выставки — не так уж и много, учитывая размеры зала. Я бы хотел сделать больше, сильнее и интереснее, но конкретно здесь и сейчас я не стал прыгать выше головы.

Скажи, пожалуйста, а в какие темы и настроения ты предлагаешь погрузиться зрителю?

А.З.: Когда мы готовили выставку, у нас были рабочие названия группам холстов: «отпускная», «городская» и «домашняя» серии. Так что, получается, что зритель может прийти осенью на выставку и вспомнить о лете. В тоже самое время, меня спрашивали на выставке некоторые зрители о том, почему я не подписал работы. А я просто не хочу давать «ключ». Здесь есть визуальный ключ, это сетка-решетка, о которой мы выше говорили, она все связывает и для меня холсты на ней это маленькие вспышки моего «я» поверх нее. Там можно найти и про суть живописи, и про многое другое, но, честно говоря, я бы хотел оставить этот вопрос открытым для зрителя.

Насколько твои работы можно назвать личными? Как они отражают тебя самого?

А.З.: Трудно сказать. Они скорей не меня отражают, а мою художественную практику последнего десятилетия. Хотя все «непрогруженные изображения» — это мои личные. Пионы — это фотографии для мамы. Мы с ней попали случайно на выставку пионов и ирисов, она этим летом приезжала ко мне в гости, увидела Москву впервые за 20 лет… Поле — это вид из моей старой машины на поля Самарской области, где я вырос. Так что моя выставка, как это часто бывает в искусстве, конечно, о чем-то личном.

Можешь ли ты назвать эту выставку для себя этапной в каком-то смысле?

А.З.: Надеюсь, что нет. Не хотел бы так думать. По сути, это моя первая ретроспективная выставка, что даже немного неожиданно. Я не ставлю точку и планирую продолжать эти серии. Мне на самом деле было интересно попробовать их совместить и, как я часто делаю, поработать с пространством и сделать site-specific инсталляцию, где живопись и само пространство дополняют друг друга. Они работают вместе как единое целое. Думаю, вс получилось.

Интервью: Евгения Зубченко