Межвидовая коммуникация в проекте «Интернет животных»
В галерее «Ходынка» открылась выставка с участием тринадцати российских и зарубежных художников, где зрителю предлагают задуматься о том, может ли человек, выстраивая новые связи с природой, переопределить свое место в современном антропоцентрическом мире. Название проекта «Интернет животных» отсылает к книге немецкого публициста и философа Александра Пшеры, в которой он пишет, как с помощью цифровых технологий можно вернуть природу в повседневность. Мы поговорили с куратором выставки Александром Буренковым об этой и других современных философских концепциях, посвященных проблеме взаимоотношений человека с окружающей средой.
Выставка это, по сути, взгляд художников на идеи межвидовой коммуникационной сети, описанной в одноименной книге Александра Пшеры. Почему вы решили обратиться именно к этому тексту?
Александр Буренков: Идеи межвидового взаимодействия волнуют сейчас очень многих художников по всему миру, и российские авторы не исключение. Описанный Пшерой проект «интернета животных» представляет собой интеллектуальную и распределенную беспроводную сенсорную сеть, которая развивалась в процессе эволюции, а теперь соединяет животных и с человеком тоже. Этот емкий и красивый образ новой технологической сети, связывающей человека и природу, становится отражением и более значительной и глобальной перемены – принципиальной новизны восприятия природы человеком и поводом поговорить о грядущих фундаментальных переменах, которые сыграют не меньшую роль для человеческого самосознания, чем открытие жизни на других планетах. Природа всегда рассматривалась как что-то отдельное от техники, ныне же налицо синтез техники и природы. В будущем сенсорные способности могут стать необходимым для выживания человека источником информации о процессах, происходящих на планете Земля. Речь идет о развитии новый форм цифровой связи между животными и людьми. От систем биорегистраторов до GPS-ошейников, которые дают возможность не только прочувствовать повседневную жизнь других животных видов, но и прислушиваться к другим живым существам, которые предупреждают нас в самых отдаленных уголках земного шара о катастрофах, предсказывают изменения климата, измеряют состав воздуха, воды и почвы.
Что вам кажется самым любопытным в идеях Пшеры?
А.Б.: Несмотря на то, что многие ведущие мыслители и уважаемые предприниматели из сферы IT, например, вице-президент Google Винтон Грей Серф, считают, что главным следствием интернетизации станет полноценное включение природы в человеческую деятельность, идея полноценной сети межвидового интернета кажется все еще спекулятивной и критикуемой. Это связано с ее колониальным подходом к другим животным видам (подобные критические позиции на выставке озвучены, например, Анастасией Кизиловой или Мириам Симун). На мой взгляд, самое ценное в размышлениях Пшеры, – попытки помыслить условия существования в транспарентной природе будущего. До сегодняшнего дня дискуссии о больших данных посвящались тому, до какой степени мы желаем транспарентности и каким образом человек может защитить себя от контроля со стороны предприятий и государственных органов. Теперь же то же самое касается и животного мира, поскольку создаются крупные базы данных о животном мире («big animal data»). Транспарентная природа порождает новое экологическое мышление, порывая с привычными представлениями и природоохранной практикой. Основная ее идея состоит в возобновлении непосредственного и управляемого техникой контакта человека и животного, а ее предпосылка – свобода передвижения человека в природных условиях. Это совершенно другая логика, которой не подчиняются биотопы, природоохранные зоны и другие инструменты классической экологии. Новая природа – это природа новой геологической эпохи, антропоцена, когда разделенные жизненные пространства человека и животного вновь возвращаются в общие бытийные пространства. Важнейшие для экологии вопросы в начале XXI века формулируются следующим образом: способен ли человек спасти природу, не отказываясь от собственного дальнейшего развития? Как при помощи техники включить природу в логику человеческого прогресса, чтобы за счет этого выиграли обе стороны?
Александр, тема взаимоотношений человека с природой сейчас обсуждается как никогда остро, поэтому мне хотелось бы спросить вас о современных философских концепциях, на которые опираются художники, работающие с этой проблематикой. Например, в музее «Гараж» сейчас проходит масштабная выставка «Грядущий мир: экология как новая политика. 2030-2100», где за основу берется книга современного английского философа Тимоти Мортона «Стать экологичным» с его идеями о «темной» экологии. Расскажите, пожалуйста, об этих концепциях.
А. Б.: Экологическая повестка, наконец, стала действительно актуальной, даже в российском искусстве, а в свете грядущего года экологии стоит ожидать еще большего внимания к этой проблематике. Выставка «Грядущий мир» в «Гараже» разворачивается вокруг двух тем — охраны окружающей среды и расширенного понимания экологии. Как мне кажется, для кураторов музея «Гараж» было важно обращение к идеям Тимоти Мортона, наиболее известному своей концепцией «темной экологии», предложенной в книге «Экология без природы» (2007), в которой он проблематизирует экологическую теорию с точки зрения экологической запутанности. Он предлагает отказаться от мысли о том, что природа существует как нечто, что поддерживает цивилизацию, но существует вне стен общества. Исследованию спутанных отношений современного капитализма и природы, а также пересмотру структуралистских основ антропологии как науки посвящены многие заметные труды современных исследователей, таких как, например, «Каннибальские метафизики. Рубежи постструктурной антропологии» Эдуарду Вивейруш де Кастру, «Гриб на краю света. О возможности жизни на руинах капитализма» Анны Лёвенхаупт Цзин, оказавшей сильнейшее влияние на многих художников и мыслителей по всему миру. Еще одна важная книга «Как мыслят леса. К антропологии по ту сторону человека» Эдуардо Кона, представляет новую оптику взгляда на животных и растения, где последние рассматриваются не как обычные существа, сосуществующие с человеком, а как активные семиотические агенты, формирующие мир.
Я думаю, будет интересно обсудить на примере нескольких проектов, представленных на выставке, то, как художники раскрывают тему.
А.Б.: Представленные на выставке художественные практики различны в своих подходах и стратегиях – от создания личной мифологии, как у Софы Скидан, до серьезных научных исследований, как у Елены Никоноле. Самая легкая задача – собрать выставку о межвидовом взаимодействии и новом диалоге с животными только из проектов сайнс-арта. Мне же хотелось продемонстрировать более поэтичные проекты: от видео-арта до партиципаторных проектов. Например, в поэтичном проекте екатеринбургского коллектива «Музей вечно играющих аттракционов» – «Эдем. Эволюция» – художники обращаются к библейскому образу Древа Познания и показывают искусственному интеллекту видео из Youtube «Stag Deer in a Church Cathedral», в нем среди колонн христианского храма прогуливается олень. Таким образом, авторы задаются вопросом, как искусственный интеллект отреагирует на увиденное, и сможет ли парадоксальный визуальный образ вызвать у него когнитивный диссонанс? Станет ли это видео, где запечатлена нестандартная ситуация, ключом к эволюции искусственного интеллекта, к осознанию существования «яблока»? Работа итальянца Эмилио Вавареллы с говорящим названием «Кино животных» («Animal Cinema») – это ассамбляж видео животных, укравших камеру, эти записи художник нашел в свободном доступе в интернете. Видеоматериалы, загруженные на YouTube в период с 2012 по 2017 год, были смонтированы им в фильм, исследующий способы производства нечеловеческого кинематографа. Проекты Юлии Вергазовой связаны с поисками возможностей переопределения прежних дистанций биологического и технологического, искусственного и природного. Ее интересуют гибридные объекты и пограничные тела, кибер-организмы и цифровая магия, киберпространство и точки его соприкосновения с пространством реальности. В своем спекулятивном проекте «Posthuman Dosumentary» Вергазова представляет, как продолжающая эволюция создает новые тела – продукты информационного шума, возникающие на границе машинного распознавания паттернов и человеческого восприятия. Сталкиваясь с новыми техногенными условиями, организмы трансформируются и отращивают новые органы, близкие по своей функции машинному зрению и цифровым интерфейсам передачи информации, для того чтобы декодировать информацию, которую ранее они не воспринимали. Трансформировавшиеся организмы жуков, червяков и листьев растений размещены художницей на медных пластинах и оттисках-офортах, представая в виде окаменелостей из будущего и еле заметных следов, невидимых для человеческого глаза процессов эволюции. Чтобы распознать изображения на офортах, нужно правильно направить свет, выбрать необходимую оптику восприятия или, в идеальном случае, отрастить себе новый интерфейс компьютерного зрения.
Как именно вы отбирали участников выставки? Вы со всеми были знакомы?
А. Б.: Нет, лично я был знаком не со всеми, но видел проекты этих художников в разных странах. Например, фильмы голландки Мелани Бонайо из серии «Progress vs Sunsets: Reformulating the Nature Documentary» я видел и в Европе, и на недавней выставке в Центре Курехина в Петербурге. В видео, которое мы показываем в Москве, художница предлагает детям подумать о том, как фотографии и видео с животными переопределили отношения между людьми, дикой природой и средой, в которой они живут. С работами живущего в Нью-Йорке датчанина Якоба Кудска Стеенсена я был знаком давно и был рад с ним познакомиться лично на открытии выставки номинантов «Future Generation Art Prize» в Венеции в мае. Мне очень импонирует, как в своей художественной практике автор совмещает полевые работы и экспедиции с сотрудничеством с междисциплинарными специалистами, например, биологами и этнографами, создавая в итоге альтернативные экосистемы в дополненной и виртуальной реальности. На выставке «Интернет животных» мы решили показать проект «PANDO ENDO», созданный художником виртуальный организм, симулируемый в реальном времени. Проект назван в честь знаменитой колонии тополя осинообразного рощи Пандо, расположенной в штате Юта. Деревья рощи, называемые также «дрожащим гигантом» (Populus tremuloides), являются самым большим в мире живым организмом, имеющим единую подземную корневую систему. Возраст колонии, по оценкам, составляет 80 тыс. лет, она включает в себя 40 тыс. стволов и весит 6 тыс. тонн, что делает ее самым тяжелым известным организмом на планете. Стеенсену было интересно представить, могут ли будущие человеческие или экологические инфраструктуры развиваться как связная организация, наподобие колонии осиновых деревьев, и существовать вне существующих централизованных систем.
Не ожидаешь увидеть столь передовую выставку в муниципальной галерее, которая к тому же расположена так далеко от центра. Я, честно скажу, впервые узнала, что в этой галерее что-то происходит лишь, когда мне предложили сделать интервью. А это ведь ваша вторая выставка здесь.
А.Б.: К сожалению, удаленное положение галереи может быть серьезным препятствием для доступности широкой аудитории, показанных на площадке проектов, хотя Октябрьское поле – это всего 4 станции от кольцевой линии метро. С другой стороны, подобные площадки, нацеленные на взаимодействие с локальным сообществом жителей, могут быть пространством для интересных художественных экспериментов, которые трудно представить в больших городских институциях. Мировая практика хорошо показывает, что все зависит от правильного программирования и пиара площадки: в неблагополучном районе на окраине Стокгольма может появиться институция с интересной международному сообществу программой (я говорю о «Tensta konsthall»). В предложенных условиях я постарался извлечь максимум, в том числе, и своим прошлым выставочный проектом «В тумане войны», где я попытался показать, как много еще потенциала сокрыто в эстетике окраин, так сильно использованной до этого и фотографами, и дизайнерами, и индустрией моды. На той выставке мне удалось собрать работы десяти российских художников – от Артема Голощапова и Ани Ротаенко до Аристарха Чернышова и Владимира Карташова. Они обращаются к эстетике городских окраин и панельных типовых жилых домов с помощью новейших медиа, передовых технологий, игровых движков, CGI-анимации, психогеографических и перформативных практик, показывая связь между опытом проживания в спальных районах и механикой современных компьютерных игр. На фоне уже сложившихся стратегий осмысления художниками окраинных городских районов особо заметной стала именно тенденция своеобразной геймификации опыта проживания на городских окраинах: художники деконструируют свою повседневность по принципам игровой механики, разбирая его на набор правил и способов, задающих определённым образом схему интерактивного взаимодействия игрока и игры.
Вы пытаетесь как-то решить проблему с привлечением людей? Будет жаль, если мало людей увидит выставку, в которую вложено столько сил.
А.Б.: Конечно, мы разработали параллельную программу мероприятий для самых разных посетителей – от семейных и медиаторских экскурсий до узкопрофильных лекций. В первый же день работы выставки мы провели дискуссию «Интернет животных: спекулятивный проект или неизбежность? Новые способы взаимодействия животных и людей», со своими лекциями выступят не только художники-участники выставки Елена Никоноле, Юлия Вергазова, Алиса Смородина и Анастасия Кизилова, но и эксперты в других дисциплинах – преподаватель НИУ ВШЭ и координатор Клуба любителей интернета и общества Полина Колозариди, независимая исследовательница в области «posthuman studies» Катя Никитина, художница и исследователь Мария Федорова. С перформансами и воркшопами выступят Софа Скидан и Анастасия Толчнева с Никитой Прудниковым. За анонсами всех событий можно следить на новом сайте галереи и на страницах в социальных сетях.
У вас за плечами серьезный кураторский опыт. Вы работали в фонде развития современной культуры V-A-C, Государственном центре современного искусства, курировали многие независимые площадки. Есть что-то, что объединяет ваши проекты?
А.Б.: Пожалуй, самое важное для инициированных мной проектов – создание международного диалога и площадки для междисциплинарного высказывания и производства знания. Мне не хотелось бы оказаться в ситуации культурной изоляции страны, поэтому с помощью проектирования культурных проектов мне всегда хотелось увеличить территорию свободы и создать пространство для современных актуальных знаний. Мы неспроста открываем выставку «Интернет животных» ситуацией диалога, а именно партиципаторным экспериментом Алисы Смородиной «Hand that feeds», в основе которого лежит процесс кормления животных с руки. Этот процесс является символичным по отношению к существующей̆ иерархической системе «человек –животное». Однако в данном конкретном случае участниками процесса кормления становятся люди, что должно позволить максимально индивидуально и эмоционально переопределить свое место в иерархии этих отношений и поставить под вопрос саму необходимость подобной структуры. Участникам эксперимента предлагается совершить процедуру кормления с руки другого человека. Непрозрачность перегородки позволяет воссоздать ту ситуацию неизвестности и опасности, в которой̆ находится животное в процессе принятия пищи от человека. Не обладая механизмами анализа человеческого поведения, животное не может распознать его намерений: еда может быть отравлена, может выступать как приманка или прикорм во время охоты. Неспособность видеть того, кто тебя кормит, и что происходит с рукой по другую сторону стены, создает ситуацию риска для обоих акторов. Практика Алисы мне кажется очень важной, так как, выступая в роли художника-медиатора, она пытается организовывать пространство, в котором происходит коммуникация между людьми и синтез знания. На мой взгляд, хорошие выставки современного искусства должны выполнять точно такие же функции.
Автор интервью: Евгения Зубченко
Авторы фото: Артем Голощапов, Ирина Кара, Антон Цимерман
Анастасия Кизилова о своем проекте «Ночные ползуны», представленном на выставке «Интернет животных»:
«Я написала рассказ в жанре антиутопии – «Полимеризированные кибернетические растения» – для сборника феменистстской фантастики («Совсем Другие», Бишкек, 2018). В нем речь идет о будущем, где цифровые технологии и киборгизация сделали возможной коммуникацию с растениями. Рассказ и лег в основу моего проекта, это игровой модулятор, где главные персонажи это черви, ближайшие союзники всех растений. Именно благодаря этим животным наша планета имеет верхний плодородный слой, на котором растет и в котором обитает все живое. Я задаюсь вопросом: что если машины смогут производить землю лучше и быстрее этих животных? Что если, найдя более продуктивный способ производства субстрата, человек начнет истреблять именно этот вид? В мире будущего, который создан в модуляторе, все контролируется через цифровые технологии, но в нем есть серые и даже темные зоны, где дождевые черви выживают при помощи деятелей оппозиции. Это растения–симбиоты, произрастающие на натуральном гумусе, они и предоставляют свои отмершие части в качестве питания для червей. Черви–активисты борются за свои права, выползая из серых зон и становясь жертвами чисток. Политическая ситуация в игре разворачивается через градацию зон от колонии к биотопу: прозрачность, серая зона, темная зона. Я считаю позицию Пшера колониальной, ведь он предлагает использовать данные о животных, чтобы реорганизовать природу и подчинить ее человеку. Так что основной вопрос игры лежит в сфере биоэтики: можем ли мы допустить ситуацию подобной цифровой колонизации?»
