Выставка Валерия Чтака и Ерора Тоя «Просто так»
В мастерской Фонда Владимира Смирнова и Константина Сорокина открылась совместная выставка Валерия Чтака и Ерора Тоя, художника из нижегородской команды «Той». Всего за несколько дней они подготовили проект под названием «Просто так», вдохновленный стихотворением Бориса Заходера. В интервью ArtTube художники рассказали о своей совместной работе и о том, почему эта выставка не является коллаборацией уличного и галерейного искусства.
С чего все началось? Как вам пришла мысль сделать совместную выставку?
Ерор Той: В сентябре прошлого года Алиса Савицкая и Владислав Ефимов предложили наладить с Валерой контакт и, может быть, сделать совместную выставку. Как они говорили, это могло бы быть прикольно. Я сказал, что да, идея хорошая, надо попробовать. Ближе к декабрю я созвонился с Валерой и решил все-таки предложить ему это. Валера согласился, но мы долго вынашивали идею выставки.
Валерий Чтак: Я всегда был фанатом команды «Той». Видел их работы и вживую, и в интернете. Так что я сразу сказал: «Давай попробуем». А дальше мы оказались здесь, и что-то нужно было решать. Знаешь, это как Хантер Томпсон, когда планировал сделать фильм «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», у него не было ни сценария, ни режиссера, он просто хотел сделать фильм. У нас было примерно что-то такое же. Взяли и сделали выставку. Чего тут делать-то.
Вы просто пришли, увидели стены и начали рисовать?
В.Ч.: Да, именно так.
Е.Т.: При этом я здесь еще ни разу не был до этого. Я даже себе не представлял, как выглядит пространство. Все говорили, что оно большое, но не такое уж и большое, как оказалось.
В.Ч.: Не так страшен черт, как его малюют.
Вы давно знакомы?
Е.Т.: Мы с Валерой познакомились несколько лет назад, по-моему, на Cosmoscow. Кто-то нас друг другу представил…
В.Ч.: Да, но это было довольно формально. Это Егор, он из Нижнего Новгорода. А это Валера. Вот и все.
Е.Т.: Потом мы встретились в музее стрит-арта в Питере в 2017-м.
В.Ч.: Как я там оказался, я вообще не помню.
Насколько я помню, ты не очень любишь этот музей…
В.Ч.: Я и сейчас его готов ругать. Просто я тогда был с дамой (смеется).
Вы не сотрудничали раньше?
В.Ч.: Никогда.
Пытаетесь ли вы здесь вступить в диалог друг с другом или рассказать какую-то историю?
В.Ч.: Смотри. Мы обсудили идею выставки, потом наступил, условно говоря, День Д, приезжает Егор и говорит, давай чего-то делать. С самого начала мы придумали название «Просто так», и в какой-то момент пришел Вова Логутов, и попросил предоставить текст к выставке. А я ему говорю: «Какой еще текст? Ты чего??».
Ты не любишь писать сопроводительные тексты к выставкам.
В.Ч.: Спасибо, что ты это заметила. Да, я ненавижу! Я всегда делаю такие тексты на от***сь, или какие-то бессмысленные рассказы, не имеющие отношения к выставке. В общем, Вова напомнил, что у меня был Чуковский на арт-баттле DA!MOSCOW с Покрасом Лампасом, и предложил идею со стихотворением. Я сходу вспомнил строчки из «Слесаря». Правда, я всю жизнь думал, что это Агния Барто, а оказалось, что это Борис Заходер. Я показал его Ерору, а он говорит: «Да, точно!». Вот собственно это стихотворение:
Мне нужны такие вещи:
Молоток,
Тиски
И клещи,
Ключ,
Напильник
И ножовка,
А всего нужней —
Сноровка!
Сколько времени вы работали над этой выставкой?
Е.Т.: Пять дней.
В.Ч.: Графические работы делаются довольно быстро. Я вообще привык работать быстро. Можно, конечно, долго расчехляться, выковыривать что-то, эскиз, концепция, вот это все, а можно взять и просто сделать.
То есть даже никаких эскизов не было?
В.Ч.: Я никогда не делаю эскизы. Ты делаешь эскиз, а потом приходишь и видишь место. Но потом так или иначе тебе придется подгонять свой эскиз под реальность. А прихожу и вижу, что можно нарисовать этого чувака, одна его рука пойдет туда, другая – сюда. И будет отлично.
Помню, ты как-то говорил, что многие из твоих лучших работ получились случайно…
В.Ч.: Я участвовал в акции, спонсированной фондом Чарльза Ренни Макинтоша, он занимался прикладным искусством. И у него есть очень классная фраза: «В случайной ошибке всегда есть надежда. И никакой надежды нет в холодном расчете обычного стилиста».
Делаете ли вы что-то новое для себя в рамках этой выставки?
Е.Т.: Я бы сказал, что наша совместная работа это уже эксперимент.
В.Ч.: Ты коммунист, я коммунист. Это все, что нас объединяет…
Е.Т.: Я не коммунист!
В.Ч.: Я тоже не коммунист! (смеется)
Так, а что вас объединяет?
В.Ч.: Взгляд. Причем взгляд, может быть, похожий местами, но он рождает разные вещи. Наше сотрудничество адекватно реальности.
Вы работали совместно или каждый отвечал за определенный участок работы?
Е.Т.: Это совместная работа.
В.Ч.: Да, мы работали вместе, у нас нет ничего сделанного только мной или только Егором. За всю жизнь у меня только одна была такая выставка, с Алисой Йоффе, когда она выставила свои работы, а я свои. Все остальные были совместными. Так интересней. Что вы Чтака не видели? Вы не видели «Той»? А вместе это выглядит забавно.
Ерор, ты начинал с уличного искусства в рамках команды «Той», насколько я понимаю, вы продолжаете рисовать на улицах. Но в то же время вы активно выставляетесь и в галереях, например, этим летом у вас прошла выставка под названием «Бытовуха» в галерее «Триумф». Как произошел этот переход в пространство галерей? Это был осознанный шаг?
Е. Т.: Нет, все произошло само собой. Наша команда появилась 8 июня 2012 года. В ее состав изначально входили я, мой товарищ Сева, а также Ваня, который сейчас граффити рисует, но уже давно не в команде. Через какое-то время у нас в команде появилось еще человек десять. Все просто ходили и писали «Той», было весело и мы все вместе развлекались. А уже в 2014-м году мы сделали первую выставку в одном баре в Нижнем Новгороде, у нас там купили какие-то работы, и мы поняли с Севой, что надо больше вдвоем работать, работать над стилем. Аня Нистратова пригласила нас в Питер для участия в выставке, там мы сделали первые совместные холсты. Как раз после этого мы начали уже активно принимать участие в выставках, но продолжаем работать и на улице.
Выходил порисовать здесь в Москве, пока был на резиденции?
Е. Т.: Да, конечно! Сегодня вот тоже собираюсь поехать порисовать за город. Сейчас закончим только с монтажом.
Валера, а тебя на улицу никогда не тянуло?
В.Ч.: Тянуло и тянет. Просто я не очень понимаю, зачем мне это нужно делать. Я все это реализую здесь, внутри помещений. Какая разница? На улице фиг ты такое сделаешь. Я вижу, к примеру, что где-то линия получилась кривой, пойду и исправлю. А на улице пойдешь исправлять, тебе тут же: «Что это ты тут делаешь? Иди на лбу у себя нарисуй!».
Тебе больше нравится работать на стенах или на холстах?
В.Ч.: На стенах очень нравится работать. Они как-то честнее. Я стены чувствую. Вот этот чувак в шляпе, если ты посмотришь внимательно, то увидишь (хотя про себя не очень хорошо так говорить), что пространство схвачено. Оно держится. У меня есть понимание того, как правильно оформить пространство.
Тебя не беспокоит, что это исчезнет через несколько дней?
В.Ч.: Я еще и сам буду это закрашивать! Беспокоит, но что делать. Граффитосы вообще нередко рисуют с риском для здоровья. Залезают куда-то, рисуют, а через 15 часов это закрашивают. Как Тима Радя говорил: «Каждый раз, когда рисую на каком-то доме, то думаю, зачем я сюда полез?». Но, тем не менее, Тима Радя у нас есть. Есть то, о чем мы можем говорить. Фотки этих работ не облетят весь мир, и я не проснусь знаменитым на следующее утро, но задачу, которую я перед собой поставил, я выполнил.
Есть какие-то художники граффити или стрит-арта, которые тебя вдохновляют?
В.Ч.: Это полная х****! Я ненавижу, когда меня туда запихивают. Буковки и вот это все.
Я к тому, что ты делаешь выставку с художником, который как раз работает на улице. И это не первый твой опыт. Не так давно у тебя была совместная выставка с Кириллом Кто.
В.Ч.: В том-то все и дело. Я сегодня утром рассыпался в комплиментах Ерору, потому что то, что он делает, что они делают с «Той», это не похоже на уличное искусство. Даже когда они буквы пишут, там есть свой собственный стиль. Вообще неправильно думать, что это коллаборация уличного и не уличного художника. Ерор это художник, который просто делает классные работы. Художник просто работает с художником. Смотри, граффити существует потоком… это как, когда смотришь на шоссе, там множество машин, но среди них есть одна самая, ох****ая…
Е. Т.: Ламборджини!
В.Ч.: Да, ты видишь машины, и вдруг едет Ламборджини или что-то такое классное, или необычное. Круто. Ощущения необычные. Аналогично и здесь. Есть поток этого граффити, но есть Ламборджини. Что-то, конечно, вдохновляет, но мне трудно говорить о своих друзьях. У меня среди друзей довольно много граффитчиков. Вот Миша Most это хорошо или плохо? Вдохновляет он меня или нет? Миша Most это мой близкий товарищ, товарищ по оружию. Хрен поймешь, плохо это или нет. По-моему, неплохо.
Есть ли у тебя любимые образы, которые постоянно присутствуют в твоем творчестве?
В.Ч.: Да, вот это мой любимый образ – чувак в шляпе. У меня даже есть такая татуировка.
За этим образом кроется какая-то история?
В.Ч.: Это очень длинная и долгая история, которая не является слишком интересной, чтобы ее сейчас рассказывать.
А что написано у него на груди? Вообще текст — это неотъемлемая часть твоего творчества. Как ты выбираешь, что написать?
В.Ч.: Izenbururik gabe. Без названия. Это баскский язык. Смешно, звучит будто бы это его имя. У меня есть товарищ Миша Червяков, он поэт. У него есть такие строки: «… хуже пьяного отца может быть только пьяный отчим». И у тебя прям мурашки по коже. Там все очень круто. Человек владеет словом. Я тоже владею. Не хочу, конечно, себя причислять к супер гениальным поэтам… хотя на самом деле хочу (смеется).
Люди часто просят тебя расшифровывать надписи?
В.Ч.: Постоянно! Вместо того, чтобы просто посмотреть в Google Translate в телефоне. Мы же живем в будущем. Ты вызвал такси, пока ждешь, можешь легко глянуть. Но люди всегда подходят и спрашивают, а что это значит??
Ерор, давай вернемся к тебе. Чем для тебя отличаются работы, сделанные на улице, от тех, что ты представляешь в галерее?
Е. Т.: Это разные вещи. Улица у меня на первом месте. Галереи — это вторично, не настолько искренне. Сначала я рисовал на бумаге, в художку даже ходил полгода, потом я начал рисовать на улице и понял, что это клево, в этом есть что-то. Это нелегально, и ты испытываешь адреналин, совершенно другие чувства. Все вокруг другое. Это совсем не то же самое, что сидеть дома и рисовать. Я не знаю, как это описать, просто улица для меня важнее, чем галереи. Это способ прожить, хотя иногда приятно заняться какими-то другими вещами, и порисовать на бумаге.
Когда ты создаешь работы на холстах, ты пытаешься привнести туда этот дух уличного искусства?
Е. Т.: Не пытаюсь, а так получается. Я использую те же материалы, что и при работе на улице, и рисую то же самое.
А современное искусство тебе интересно? Следишь за какими-то художниками?
Е. Т.: Ну, так. Постольку поскольку. Я интересуюсь, хожу, смотрю на выставки, но так особо никого не выделяю. Что-то нравится, что-то нет. Слежу в основном за своими друзьями-художниками в инстаграме.
Автор фото и интервью: Евгения Зубченко
