В сентябре в инновационном шоу-руме Audi City Moscow можно было погрузиться в проект арт-группы «Ворожея», победителя второго ежегодного конкурса Audi Born-Digital Award, – «Safari Verucca», организованного вместе с Фондом поддержки современного искусства Cosmoscow. В настоящий момент выставка закончилась, но проект продолжает жить – в онлайне. Познакомиться с ним, а также скачать игру можно на сайте Фонда. В интервью ArtTube художницы Анна Афонина, Валерия Грай, Настя Короткова и Мария Романова рассказали о том, как пришла идея названия группы, изменилось ли восприятие искусства после пандемии и как, работая с исследованием корпоративности, девушки впервые столкнулись с ней в реальной жизни.
Расскажите, пожалуйста, почему вы решили поучаствовать в конкурсе? Планировали ли вы реализовать свой проект ранее, до подачи заявки, или же вы придумали его специально для Audi Born-Digital Award?
Идея этого проекта появилась прошлой осенью, и мы планировали реализовать его вне зависимости от результатов конкурса. Мы очень рады победе – хотя в этом году наш проект уже попал в шорт-лист конкурса NOVA ART CONTEST, победа в Audi Born-Digital Award стала для нас очень приятной неожиданностью.
А делали вы что-то новое для себя в рамках этого проекта или, может быть, столкнулись с чем-то новым?
Разработка проекта началась довольно давно – еще в тот момент, когда мы его задумали. К моменту подачи заявки у нас уже была сформирована вселенная Safari Verruca и полностью продуман геймплей, но в процессе произошли небольшие изменения в проекте. Во время работы над проектом мы очень плотно взаимодействовали с подрядчиками, в том числе из IT-индустрии, и с большой корпорацией. Было много деловых переписок и звонков. Несмотря на то, что корпоративность является одной из ключевых тем нашей художественной практики, реальное столкновение с корпорацией произошло только в рамках этого проекта. В какой-то степени это было болезненным опытом, который заставил посмотреть на тему в более отрезвляющем ключе. В целом мы все очень сильно погрузились в новые для себя техники и софт для работы. При таком глубоком погружении в какой-то момент (после нескольких часов непрерывной работы в Blender) реальность превращается в 3D редактор, и даже события в окружающем мире ты начинаешь рассматривать через призму интерфейса и алгоритмы.
Для пространства «Склад 17» вы представляли проект «Magic Fisher»: воображаемая приемная магической корпорации, чья деятельность посвящена улучшению жизни людей и поиску истинного пути к их желаниям. В рамках «Safari Verucca» вы представляете фантастический офис вымышленной туристической компании. Чем являются для вас ваши проекты? Попыткой осмыслить текущие события?
В своих проектах мы пытаемся помыслить альтернативные образы как настоящего, так и будущего. Через искусство иногда проще представить себе возможные пути развития, а еще обнаружить неожиданные точки обзора текущей ситуации.
Расскажите, пожалуйста, несколько слов о самой группе. Как и когда она образовалась? Как появилось название группы?
Мы объединились для VII Московской Международной Биеннале Молодого Искусства. Изначально «Ворожея» было названием отдельного проекта, но, когда мы продолжили работать вместе, мы поняли, что это название идеально подходит и для нашей группы. Ворожба – именно и только женская практика, что для нас принципиально важно. В своей художественной деятельности мы также обращаемся к исконно женским практикам, но уже в условиях технократии, и проявляем их магическую суть через технологии.
Как ваши индивидуальные художественные практики соотносятся с тем, что вы делаете в составе группы?
Наша коллективная практика позволяет нам всем более свободно обращаться к различным медиумам. Работа в группе открывает больше пространства для экспериментов. Вместе мы пробуем делать те вещи, которые ни одна из нас не сделала бы в одиночку.
На ваш взгляд, изменилось ли роль искусства после пандемии? Может ли оно что-то новое дать людям сегодня?
Искусство является некоторой платформой тест-драйва для утопических идей. Через искусство проекты выносятся на суд общественности, и впоследствии у них появляется шанс стать частью реальности. Но этот вопрос, кажется, можно охарактеризовать словосочетанием «тонкий лед» – ответ на него точно является маркером привилегированности. Хотя, конечно, что-то искусство может изменить.
А изменилось ли зрительское восприятие искусства после пандемии?
Первый рефлекс – никак не изменилось. В целом, если некоторые произведения требуют физического участия, зритель будет меньше с ними взаимодействовать из соображения безопасности. Но в целом на этот вопрос сложно ответить, потому что речь здесь идет об условном усредненном произведении искусства. Нюансы очень уникальны для каждой работы. Благодаря пандемии мы объединились в арт-группу: обстоятельства сложились так, что задуманный проект для Биеннале Аня не могла реализовать и пригласила нас поработать вместе. Кроме обретенной коллективности долгосрочного эффекта на художественные практики не было, если не считать того, что из-за невозможности работать мы на некоторое время приостановили свою деятельность. Одна из участниц группы, Мария, во время пандемии создала коллаборативный художественный проект «со-арт», который был, в частности, нацелен на работу вне привычных условий художественной практики. Подробнее узнать о проекте можно в архиве.
Работаете ли вы сейчас еще над какими-то новыми проектами в составе группы?
Сейчас у нас есть в разработке несколько интересных идей, которые нам не терпится реализовать – в том числе, связанных с развитием уже существующих проектов. Но пока мы не можем об этом рассказать.
Интервью: Евгения Зубченко
